2.1. Выборы и российская демократия

        Развитие российской государственности, начиная с 1989 года, во многом определяется характером и результатами проходящих в стране выборов должностных лиц федерального, регионального и местного уровней. Постоянно проходящие выборы в целом способствуют формированию демократических институтов и развитию демократических процессов, что не исключает и некоторых негативных тенденций формирования российской демократии.
        История альтернативных, более или менее демократических выборов в постсоветской России началась с выборов на Съезд народных депутатов СССР весной 1989 года. Именно тогда, фактически впервые в еще советской истории, у избирателей появилась возможность реального выбора, а для кандидатов, не принадлежащих к партийной номенклатуре и элитным социальным группам, появилась возможность вхождения в политическую элиту страны через выборную должность с последующим участием в подготовке и принятии политических решений. Через 10-12 лет после этих событий уже практически вся российская законодательная и представительная власть федерального, регионального и местного уровней формируется на основе выборов. Всеобщим, прямым и тайным голосованием избираются и Президент РФ, и депутаты Государственной Думы РФ, и руководители регионов, и мэры большинства городов.
        Выборность власти в целом способствует созданию в России конкурентной политической среды, вынуждающей политиков действовать в соответствии с нормами современной демократии не только при подготовке и проведении выборов, но и в периоды между ними. Российская политическая элита и политические лидеры признали выборы единственным средством легитимации власти и в государстве, и в регионах, и на местном уровне. Но одновременно российские политики стали стремиться уменьшить неопределенность выборов, сформировать выгодное для них общественное мнение и обеспечить желательный исход выборов для тех из них, кто уже обладает властью. Такие тенденции в развитии российской демократии, безусловно, следует признать негативными. Их следствиями, в частности, являются манипуляции на выборах, фальсификации их результатов, применение незаконных и неэтичных методов ведения избирательных кампаний. К сожалению, выборы 1999-2000 годов как федеральные, так и региональные дали немало подобных примеров.

        Технологии проведения федеральных выборов 1999-2000 годов стали вполне естественным продолжением тенденций развития избирательных технологий в постсоветской России.
        С определенной долей условности можно сказать, что применяемые в России избирательные технологии прошли, как минимум, три этапа в своем развитии и сейчас находятся на четвертом. Разделение на эти этапы проведено по эффективности воздействия избирательных технологий на избирателей. Эта классификация не претендует на единственно возможную и единственно обоснованную. Кроме того, политическое развитие в различных регионах России происходило и происходит неравномерно. Некоторые из них проходят этапы развития избирательных технологий быстрее других, особенно это характерно для Москвы, Санкт-Петербурга и некоторых других крупных городов. Другие же регионы развиваются значительно медленнее, и в них оказываются эффективными такие политические технологии, которые уже давно устарели в более развитых регионах. Это явление очень характерно для автономных образований в составе России, а также для некоторых национальных республик. Поэтому утверждать, что Россия в целом уже прошла тот или иной этап развития политических и избирательных технологий вряд ли следует. И, тем не менее, развитие большинства российских регионов в этой области происходит примерно в одном и том же направлении, хотя, как уже отмечалось, с разной скоростью.
        Первый этап развития избирательных технологий начался в 1989 году при подготовке к первым альтернативным выборам на Съезд народных депутатов СССР и продолжался до 1991 года, а в некоторых регионах и до 1993 года. На этом этапе кандидаты, не принадлежащие к партийной номенклатуре, начали применять отдельные элементы избирательных технологий, которые не всегда складывались в системы, но нередко приводили к успеху. И это не удивительно - важнейшим ресурсом не номенклатурных кандидатов являлась поддержка избирателей, а новизна и неожиданность отдельных приемов ведения избирательных кампаний позволяла получать определенные преимущества в конкурентной борьбе на выборах. А партийная номенклатура пыталась в первую очередь использовать ресурсы власти, что также приносило успех, но только допущенным к распоряжению ими. Номенклатурные кандидаты для усиления воздействия своего ведущего ресурса так же, как и все остальные использовали некоторые элементы избирательных технологий. Но весь целостный комплекс этих технологий не требовался никому.
        Успеха можно было добиться, например, если кандидат превосходил своих соперников в ораторском искусстве, или в том, что имел возможность сделать своим избирателям какие-то подарки, или в том, что имел возможности публикаций своих программ в прессе и т.п. Для победы в избирательной кампании иногда было достаточно выпустить и распространить одну хорошую листовку или просто день за днем обходить своих избирателей и вести с ними беседы об их жизни, выслушивать их наказы, замечания и предложения.
        Избирательные технологии совершенствовались в ходе проведения демократических выборов на федеральном, региональном и местном уровнях, поскольку избиратели постепенно обучались делать выбор в новых условиях. Их становилось все труднее обманывать пустыми обещаниями, нереализуемыми программами и абстрактными призывами. Характер выборов очень быстро менялся, схемы работы, приведшие к успеху в прошлом, уже переставали гарантировать достижение успехов в настоящем. Для каждых выборов стало необходимо разрабатывать специальные стратегии и тактики, творчески применять и развивать приемы стратегии и тактики, опробованные на предыдущих выборах в России и в других странах.
        Второй этап развития избирательных технологий продолжался с примерно 1993 по 1995 год, от первых до вторых выборов депутатов Государственной Думы РФ. На этом этапе для победы было достаточно применить комплекс стандартных приемов ведения избирательных кампаний, описанных в руководствах по их проведению в других странах, в частности, в США, Великобритании, Германии, Франции и некоторых других. Безусловно, зарубежный опыт подготовки и ведения избирательных кампаний необходимо было творчески адаптировать к условиям России, но важнейшим фактором успеха на выборах становилось комплексное применение соответствующих технологий. Отдельные их элементы, примененные вне системы, оказывались мало эффективными. Этот период характеризовался активным внедрением в российскую практику подготовки избирательных кампаний разнообразных методов и методик работы с избирателями: разработки стратегии и тактики ведения избирательных кампаний, проведение социологических мониторингов, телефонных опросов и агитации по телефону, адресных рассылок именных писем избирателям, использования компьютерных методов разработки печатной рекламной продукции и многих других.
        Третий этап развития избирательных технологий начался примерно с конца 1995 - начала 1996 годов в период подготовки к президентским выборам. На этом этапе для победы потребовалось применять новые нестандартные технологии, интегрирующие работу с избирателями, политическими партиями, общественно-политическими движениями, их лидерами, представителями политической, финансовой и предпринимательской элит. Для решения политических проблем широко применялось создание коалиций. На этом этапе политики как федерального, так и регионального уровней стали приходить к выводу о том, что без использования современных избирательных технологий, победа на выборах становится малодостижимой. В целом такого уровня развития общественного сознания и соответствующего ему уровня развития избирательных технологий можно считать уже достигли абсолютное большинство российских регионов. Особенно высока потребность в применении на выборах нестандартных приемов стратегии и тактики, а также систем избирательных технологий в наиболее политизированных регионах, таких как Москва, Санкт-Петербург, Калининградская, Свердловская, Челябинская области, Краснодарский и Приморский края и некоторых других. Наиболее значительно отстают от этих регионов по своему политическому развитию автономные округа, кроме Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского, а также некоторые республики в составе Российской Федерации, в которых результаты выборов практически полностью определяются предпочтениями руководителей исполнительной власти и договоренностями между лидерами региональных и федеральных элитных групп.
        К 1998-1999 годам третий период развития избирательных технологий в России стал постепенно переходить в относительно новое качество. В избирательных кампаниях, применяемых не только в отсталых по своему политическому развитию, но и во многих других регионах, а также на федеральном уровне стал доминировать так называемый административный ресурс, т.е. единый ресурс исполнительной и судебной власти как федерального, так и регионального уровней, владение которым позволяло обеспечить избрание желательного для власти кандидата. Результаты практически всех выборов во многом стали определяться договоренностями представителей власти федерального и регионального уровней между собой.
        Значение технологий работы с избирателями постепенно снижалось, и к концу 1999 года возможности кандидатов и политических сил, которым на выборах были доступны только такие технологии, стало явно ниже возможностей на выборах тех кандидатов и политических сил, которые владели административным ресурсом. Хотя технологии работы с избирателями, безусловно, применялись и применяются, по крайней мере, для соблюдения внешних признаков демократических выборов.
        Появление совокупности перечисленных выше характеристик применения избирательных технологий позволяет утверждать, что к концу 1999 года в России наступил четвертый период развития избирательных технологий, продолжающийся и в настоящий период. Этот период может быть охарактеризован тем, что результаты федеральных и региональных выборов стали во многом определять мнения и предпочтения представителей власти, а не мнения и предпочтения избирателей. Эти особенности выборов стали результатом приспособления российской власти к ситуации постоянных демократических выборов. Справедливости ради следует отметить, что первые признаки действия таких тенденций в российской политике стали заметны еще в избирательных кампаниях 1995-1996 годов.

        Применявшиеся на выборах избирательные технологии стали в 1995-1996 годах одним из важнейших факторов общественно-политического развития России и большинства ее регионов. Уже выборы депутатов Государственной Думы РФ 1995 года показали, что избиратели достаточно хорошо разбираются в том, кто может представлять их интересы. Практически ни один из кандидатов не смог победить без проведения активной избирательной кампании, нацеленной на конкретные целевые группы избирателей. Большую роль в избирательной кампании стала играть политическая реклама на телевидении, на радио, в газетах, листовках и плакатах, а также на уличных стендах. Соответственно повысилась роль специалистов, способных разработать имидж кандидата, отобразить его в соответствующей рекламной продукции и донести его до целевых групп избирателей.
        Избирательная кампания на должность Президента РФ 1996 года велась во многом через средства массовой информации. Личные встречи кандидатов с избирателями становились фактом политической рекламы только в тех случаях, когда кандидат получал возможность представить их в виде сюжетов новостей или рекламных роликов на телевидении или радио, в виде сообщений и статей в газетах. Многие кандидаты выпускали свои газеты только для того, чтобы информировать свой целевой электорат о ходе своих кампаний, своих лозунгах и программных положениях.
        Эта тенденция была перенесена и на выборы регионального и местного уровней. В большинстве российских регионов примерно в тот же период проходили губернаторские выборы, выборы в Законодательные собрания (Думы) регионов, на должности глав администраций районов, мэров городов, а также в местные органы представительной власти, такие как городские собрания.
        Период 1996-1997 годов характеризовался постоянными выборами в различных российских регионах, что способствовало значительному росту числа агентств, специализирующихся на консалтинге в области избирательных технологий. В этот период консалтинг на выборах стал приобретать черты достаточно стабильного и весьма доходного бизнеса.
        Чем ниже уровень выборной должности в иерархии государства, тем более активно применялись методы прямого обращения к избирателям, кампании "от двери к двери", прямые адресные рассылки, личные встречи кандидатов с избирателями и т.п. Наиболее активно методы прямого контакта с избирателями применяли и применяют во всех проводимых кампаниях политические силы прокоммунистической направленности. Политические консультанты, работающие с ними, намного эффективнее делают плакаты, листовки и газеты, чем рекламные ролики на телевидении и радио.
        Политические силы демократической ориентации напротив, наиболее успешно использовали и используют для политической рекламы телевидение и радио, несколько хуже - плакаты и листовки, а также газеты. Начиная с президентской избирательной кампании 1996 года, наибольшей сложностью для политических сил демократической ориентации стали лозунги и призывы к избирателям, адресная работа с ними. Многие политические партии и движения заявляли, что они являются представителями всех слоев и групп населения, в результате избирательные кампании размывались, среднестатистические призывы действовали также средне статистически, слабо мотивируя конкретных избирателей, а потому менее эффективно, чем прокоммунистические.
        Основной трудностью ведения избирательных кампаний сил прокоммунистической направленности было создание такого имиджа кандидатов, который привлек бы в их поддержку дополнительные группы электората, а не только те, которые постоянно, во многом по традиции, за них голосуют. Их реклама в прессе, листовках и плакатах отличалась многословием, стремлением напугать избирателей негативными явлениями, которые всегда связывались с действующей властью, а также отсутствием новых лозунгов, отсутствием такой подачи политической рекламы, которая могла бы привлечь внимание более широких групп потенциальных избирателей.
        На президентских выборах 1996 года политическая реклама такого рода дала скорее негативный результат: за прокоммунистически настроенных кандидатов, в основном, за Геннадия Зюганова, проголосовал их традиционный электорат, а большинство избирателей поддержали действующую власть, Бориса Ельцина, не желая возврата к старым советским порядкам и к ограничениям или частичному отсутствию гражданских прав и свобод.
        Успех Бориса Ельцина на президентских выборах 1996 года был бы, по-видимому, еще большим, если бы его избирательная кампания не велась на основе антикоммунистических лозунгов. В тот период, с точки зрения руководителей избирательной кампании Бориса Ельцина эти лозунги были достаточно обоснованы: они были направлены против его идейных противников и максимально поляризовали ситуацию на выборах, делая ее более управляемой за счет упрощения схемы электорального выбора и формирования разнообразных страхов, фобий в массовом сознании. Но сама жизнь, работа Государственной Думы РФ, с ее прокоммунистическим большинством, доказала, что жесткое противостояние коммунизма и демократии существует, в основном, в представлениях самих профессиональных политиков, их советников и консультантов. Большинство российских граждан политизировано значительно меньше, что особенно характерно для нестоличных регионов. Поэтому для них идеологическое противостояние не является самым сильным мотивом поддержки действующей власти. Они были готовы поддержать известных им кандидатов, которые смогли убедить их в возможности представления их интересов, независимо от политической ориентации. Характерно, что на последних, заключительных неделях президентской избирательной кампании 1996 года команда Бориса Ельцина сменила тактику и перешла к лозунгам поддержки своего кандидата, основанным скорее на формировании и удержании позитивного эмоционального отношения к нему, чем на различии идеологий.

        К настоящему периоду все более явственно проявляются различия выборов разного уровня. Выборы в разных регионах очень сильно отличаются между собой и от федеральных выборов по способам формирования предпочтений избирателей, а, значит, и по ресурсам и методам ведения избирательных кампаний. А, поскольку любая федеральная избирательная кампания ведется через кампании в регионах, региональные электоральные особенности, безусловно, оказывают влияние и на результаты федеральных выборов.
        Федеральные выборы стали в целом менее интересны для избирателей, чем региональные и местные. Наибольшим вниманием избирателей пользуются выборы губернаторов регионов и мэров городов, о чем можно судить по уровню участия избирателей в соответствующих голосованиях. Губернаторы и мэры ближе к проблемам простых граждан и имеют возможности решать их проблемы, поскольку распоряжаются некоторыми финансовыми и другими ресурсами. Органы самоуправления более низкого уровня, например, районов города менее интересны избирателям, поскольку имеют крайне ограниченные ресурсы для решения их проблем, хотя и лучше всего эти проблемы знают.
        Некоторым исключением из тенденции снижения интереса к выборам стали выборы Президента РФ 2000 года, интерес к которым во многих регионах превысил интерес к выборам губернаторов в этих регионах и к выборам депутатов Государственной Думы РФ 1999 года. По-видимому, избиратели увидели в этих выборах свои возможности повлиять на выбор направлений дальнейшего развития России. На выборах депутатов Государственной Думы РФ избиратели зачастую были готовы дать новым, молодым политикам попробовать свои силы. К выбору Президента РФ они отнеслись значительно серьезнее, и стремились поддержать тех кандидатов, которые сумели убедить их в своих способностях решить проблемы общества и государства или за которых они постоянно голосуют по традиции.

        Исход выборов и в Государственную Думу РФ 1999 года и Президента РФ 2000 года был предопределен задолго до начала соответствующих избирательных кампаний. Без преувеличения можно утверждать, что ведущим фактором достижения успеха на этих выборах стал так называемый административный ресурс, т.е. возможности действующей исполнительной власти по мобилизации организационных, финансовых, информационных и иных ресурсов в поддержку на выборах тех или иных кандидатов и избирательных объединений. В этом проявилось определенное новшество стратегий избирательных кампаний и используемых избирательных технологий.
        Кампанию выборов депутатов Государственной Думы РФ 1999 года можно считать реально начавшейся еще осенью 1998 года. Это был период после финансового кризиса 17 августа 1998 года, который привел к резкому росту инфляции в стране, к падению жизненного уровня большинства ее населения и к ослаблению власти Президента РФ Бориса Ельцина. Перед Борисом Ельциным уже стояла задача обеспечения преемства его власти и продолжения реформ в его понимании. Как известно, в 1998 году Борис Ельцин трижды менял председателя правительства РФ, что можно связать с поисками им достойного преемника на должность Президента РФ.
        После финансового кризиса осенью 1998 года председателем правительства РФ стал Евгений Примаков. И почти сразу же стал заметен весьма явный, хотя и постепенный отход Бориса Ельцина от непосредственного формирования правительственного курса и от оперативного руководства страной. Определенное ослабление президентской власти сопровождалось постепенным ростом политического влияния Евгения Примакова и возглавляемого им правительства РФ. Впервые за многие годы российское правительство стало пользоваться поддержкой большинства фракций и депутатов Государственной Думы РФ, что, безусловно, уже в 1999 и 2000 годах способствовало постепенному выходу России из финансового кризиса и некоторому подъему производства в стране. Эти позитивные тенденции развития российской политики и экономики сопровождались заметным ростом антилиберальных настроений у политической элиты и среди чиновников различного уровня. Финансовый кризис и последовавший за ним политический кризис стали весьма существенными основаниями по переоценке итогов предшествующего постсоветского периода развития страны и отхода от поддержки либеральных реформ среди представителей различных элитных групп.
        Осенью 1998 года специалистами в России нередко прогнозировался предстоящий весьма длительный период спада деловой активности, уровня производства, дальнейшее снижение уровня доходов населения и его интенсивная люмпенизация. Поэтому многие активные участники российского политического процесса в тот период осознанно или неосознанно строили свои стратегии на предстоящем повышении уровня люмпенизации населения и явном или неявном отказе правительства РФ от курса либеральных реформ. Такие настроения особенно усилились в политических силах, противостоящих реформам Бориса Ельцина. Так руководство Коммунистической партии РФ (КПРФ), обычно предпочитавшее поддерживать весьма респектабельный имидж своей партии, стало допускать высказывания некоторых своих видных членов откровенно люмпенской, ксенофобской и антисемитской направленности. По-видимому, решая вопрос о том, поддержка каких социальных групп окажется для них важнее на предстоящих в 1999 году парламентских выборах, лидеры КПРФ интеллигенции предпочли группы люмпенизированных граждан.
        Представители блока "Народно-патриотического союза России" (НПСР), в который входила и КПРФ, по-видимому, оценили уровень антиреформаторских настроений в обществе, возникший в результате августовского финансового кризиса 1998 года, как столь высокий, что электорат коммунистических, патриотических и этатистских партий и движений через год должен был значительно увеличить их поддержку на выборах. В качестве практического вывода из анализа этой ситуации руководители НПСР решили, что уже нет необходимости в сохранении организационных структур, объединявших оппозицию в борьбе с так называемой "партией власти", представлявшейся опорой федеральной исполнительной власти. Принятию такого решения весьма способствовало и то, что движение "Наш дом - Россия" (НДР) после отставки Виктора Черномырдина с должности председателя правительства РФ уже не рассматривалось администрацией Президента РФ и правительством РФ как "партия власти", а никакой другой общенациональной политической силы, претендовавшей на эту роль, в тот период не существовало.
        Руководителям КПРФ, по-видимому, представлялось, что складывающаяся в конце 1998 года ситуация позволит им через год после парламентских выборов расширить свой контроль над депутатами Государственной Думы РФ за счет увеличения числа депутатов как коммунистической направленности, так и сочувствующих им. По-видимому, руководители КПРФ надеялись на предстоящих парламентских выборах относительно легко решить одну из важнейших проблем коммунистического движения в России: разрешить хотя бы временно определенное противоречие между коммунистической идеологией и необходимостью соответствия предпочтениям националистических и этатистских политических сил за счет разделения единого блока НПСР на несколько достаточно крупных политических объединений. По-видимому, предполагалось, что это разделение позволит расширить электоральную поддержку КПРФ и каждого из ее союзников по НПСР за счет того, что избиратели расширят свои возможности выбора конкретных кандидатов и избирательных объединений, но этот выбор в большинстве своем будет все равно прокоммунистическим.
        В результате уже в конце октября 1998 года руководители КПРФ приняли решение об участии в парламентских выборах не в составе НПСР или какого-то иного объединения, а самостоятельно. Своим союзникам КПРФ предложила сформировать для выборов еще два политических объединения: аграрное и "патриотической" направленности. Несколько позже стратегия разделения союзников КПРФ приобрела следующий вид: в парламентских выборах должна была принять участие КПРФ, объединение радикальных патриотов и объединение патриотов более просвещенных, интеллигентных.
        Ведущим союзникам КПРФ такая стратегия показалась проигрышной, и они, по-видимому, были ближе к истине, чем руководители самой КПРФ. Руководители Аграрной партии России (АПР) и движения "Духовное наследие" (ДН) сначала пытались убедить руководство КПРФ в необходимости сохранения единого блока НПСР. Однако это им не удалось, и единого блока "народно-партиотических" сил перед выборами в Государственную Думу РФ 1999 года образовано не было. Вполне возможно, что руководители КПРФ не верили в прохождение в Государственную Думу РФ представителей АПР и ДН, но не хотели получать в ней фракцию, в которой были бы слабо управляемые ими депутаты из этих политических сил. А в то, что Аграрная партия России или движение "Духовное наследие" окажут серьезную конкуренцию КПРФ на предстоящих парламентских выборах руководители КПРФ, скорее всего, не верили. Их убежденность в справедливости своего стратегического решения о самостоятельном участии КПРФ в выборах депутатов Государственной Думы РФ 1999 года обосновывалась уверенностью в значительном расширении фракции КПРФ по результатам этих выборов.
        Политические настроения правящего слоя бюрократии после августовского финансового кризиса 1998 года весьма заметно изменились: правые либералы стали явно терять их поддержку, и их критика со стороны бюрократии мало отличалась в тот период от критики представителей "народно-патриотической" оппозиции. В бюрократической элите снова стала формироваться идея создания "партии власти", на роль организатора которой выдвинулся мэр Москвы Юрий Лужков. В условиях определенного дефицита власти Президента РФ Бориса Ельцина и его администрации инициативу объединения бюрократических элит попыталось захватить региональное чиновничество. В создаваемое Юрием Лужковым общественно-политическое движение "Отечество" стали вступать руководители многих регионов, в том числе и ранее состоявшие в НДР. Движение "Отечество" стало рассматриваться как один из лидеров предстоящих выборов в Государственную Думу РФ, а сам Юрий Лужков - как один из реальных претендентов на должность Президента РФ в 2000 году.
        Для политиков праволиберальной направленности августовский финансовый кризис имел неоднозначные последствия. С одной стороны, усилились позиции движения "Яблоко", руководители которого получили очередной повод указать на "бесперспективность" курса начатых в 1992 году рыночных реформ. Подобная позиция и раньше не позволяла руководству движения "Яблоко" вступать в какие бы то ни было блоки или союзы, а теперь оно решило, что такие коалиции им вообще не нужны, поскольку у движения "Яблоко" уже не осталось конкурентов в этой части политического спектра России. Этот вывод подтверждался и тем, что движение "Яблоко" реально выражало и выражает интересы интеллигенции и мелкого бизнеса, потерявших в своем статусе и в материальном положении в ходе реформ. А прогнозы на предстоящую в ближайший период интенсивную люмпенизацию населения России казалось бы только подтверждали этот вывод руководителей движения "Яблоко".
        Для всех остальных партий и движений либерального направления, исходя из таких прогнозов, стала очевидной необходимость объединения сил для увеличения поддержки избирателей на предстоящих парламентских выборах. Создание единого блока правых сил было ускорено после гибели в ноябре 1998 года лидера партии "Демократическая Россия" Галины Старовойтовой. В образованную в декабре 1998 года коалицию "Правое дело" вошли почти все более или менее известные организации праволиберального направления, кроме движения "Яблоко". Лидеры всех партий и движений, вошедших в коалицию "Правое дело" постоянно декларировали полное преодоление всех разногласий организационного плана и лидерских амбиций ради достижения общей цели: преодоления пятипроцентного барьера на выборах в Государственную Думу РФ 1999 года. А опасность не получить ни одного места в Государственной Думе РФ по партийным спискам в соответствии с результатами общенациональных социологических опросов того периода для праволиберальных партий по отдельности и даже для всей коалиции "Правое дело" была вполне реальной.
        К концу 1998 года политической элите страны стало окончательно ясно, что судьба либерализма в России напрямую связана с тем, насколько успешным будет привлечение к участию в выборах представителей предпринимательства, слабо включенного в российский политический процесс. Политическая индифферентность российских предпринимателей была обусловлена целым рядом факторов, важнейшими из которых являлись его ориентация на решение исключительно собственных, а не общественных проблем, наличие широких возможностей для экстенсивного, а не интенсивного развития, а также теневой и даже полукриминальный характер значительной части российского бизнеса. Российские предприниматели, принимавшие участие в политике в период проведения постсоветских реформ, ставили целями решения в первую очередь личных проблем и проблем своих бизнесов, а не защиту корпоративных или политических интересов.
        Российские предприниматели постоянно испытывали очень сильное давление бюрократии, особенно региональной бюрократии, на свой бизнес. В частности, в 1997-98 годах бюрократия всех уровней пыталась решить свои, государственные и местные финансовые проблемы путем повышения уровня налогообложения бизнеса. В ряде крупных областных центров неоднократно проходили забастовки и другие акции протеста, организуемых мелкими и средними предпринимателями, крайне недовольными резким ростом объемов различных налогов и начислений на их бизнес. Августовский финансовый кризис 1998 года привел к весьма существенным изменениям в позициях российских предпринимателей. Во-первых, он заставил российский бизнес мобилизовать свои резервы для выживания и развития, а во-вторых, в силу резкого роста курса американского доллара по отношению к рублю дал ему определенные преимущества перед иностранными конкурентами на российском рынке. Кроме того, значительная доля предпринимателей убедилась, что игнорирование политики может приводить к весьма неприятным последствиям для перспектив ведения бизнеса в России, типа периодических финансовых кризисов, высоких уровней налогообложения и рисков потери собственности за счет банкротств. Средних и мелких предпринимателей тревожили также планы правительства Евгения Примакова по усилению государственного влияния на экономику, по использованию денежной эмиссии и инфляции для решения бюджетных проблем и некоторые другие. Угроза бюрократического реванша в политике осенью 1998 года способствовала даже некоторому увеличению численности политических партий праволиберальной ориентации - прежде всего "Демократического выбора России" (ДВР), возглавлявшейся Егором Гайдаром. Причем значительную часть новых членов этих политических партий составили именно предприниматели.
        Необходимость опоры на широкие слои предпринимателей, эвфемистически именуемой российскими политиками "средним классом", - это традиционное общее место в программах всех праволиберальных и центристских политических партий. Осенью 1998 года ориентация на интересы "среднего класса" из области деклараций начала постепенно переходить в сферу практической политики. Именно в этот период либеральные организации, прежде ориентировавшиеся, в основном, на интересы более или менее буржуазной интеллигенции, занялись преобразованиями в буржуазные политические партии. Созданное в декабре 1998 года движение "Правое дело" и его прямой наследник - "Союз правых сил" - явились прообразом такой буржуазной партии. По своему социальному составу эти организации оставались в основном интеллигентскими, однако, их потенциальная социальная база была гораздо шире, и чем дальше, тем более очевидным это становилось. "Союз правых сил" с момента своего образования, фактически, представлял союз буржуазной интеллигенции и более или менее интеллигентной буржуазии.
        Ситуация в стране на протяжении 1999 года, последовавшего за годом финансового кризиса, вопреки большинству прогнозов, развивалась не по катастрофическому, а по более оптимистическому сценарию. Этот сценарий характеризовался снижением темпов инфляции, замедлением роста курса доллара по отношению к рублю, началом некоторого роста производства, погашением задолженностей по пенсиям и зарплатам и некоторыми другими признаками постепенного преодоления последствий финансового кризиса. В результате социальная напряженность в стране не росла, а снижалась, и вместо ожидаемой люмпенизации населения постепенно стала формироваться определенная общественная стабильность. Это обстоятельство внесло существенные коррективы в расстановку политических сил перед выборами депутатов Государственной Думы РФ 1999 года.
        Первой перемены в общественных настроениях почувствовала российская бюрократия. Если до декабря 1998 года претензии Юрия Лужкова на роль ее лидера мало кем оспаривались, то уже с конца января 1999 года стали появляться новые центры консолидации региональной бюрократии: "Голос России" во главе с самарским губернатором Константином Титовым и "Вся Россия", создаваемая по инициативе глав ряда национальных республик: Минтимера Шаймиева из Татарстана, Муртазы Рахимова из Башкортостана, Руслана Аушева из Ингушетии и некоторых других. Проблема региональной бюрократии состояла в особенностях политического поведения сообщества глав субъектов Российской Федерации, которые способны терпеть диктат вышестоящих федеральных структур власти, но признать верховенство равного себе по статусу соглашаются только в самом крайнем случае. В условиях, когда катастрофический сценарий развития событий казался самым правдоподобным, даже самые гордые и суверенные региональные лидеры скрепя сердце готовы были признать приоритет за самым сильным из своих коллег, которым бесспорно являлся Юрий Лужков. Но и тогда вопрос о том, какое место во вновь создаваемой иерархии новой "партии власти" займет каждый из руководителей регионов, оставался открытым. Едва только ситуация перестала быть экстремальной, мотивы победы в конкурентной политической борьбе для региональных лидеров стали более значимы, чем стимулы к политическому объединению.
        В 1995 году руководители регионов вступали в движение "Наш дом - Россия" потому, что эта "партия власти" имела строго централизованный, иерархический характер, и никто из губернаторов, будь он избран или назначен, не мог занять позицию в этой иерархии выше той, которую отводила ему федеральная власть. В централизованной "партии власти" все было ясно - имелся верховный арбитр в лице Президента РФ, существовала высшая группа элиты, которую составляли администрация Президента и правительство РФ, более низкую по статусу элитную группу составляли руководители субъектов Федерации, и т.д. К осени 1998 года единая централизованная "партия власти" фактически прекратила свое существование, и на смену ей пришли несколько десятков "партий власти" регионального уровня. В новой, еще только создаваемой единой "партии власти" место в этой иерархии каждому руководителю региона предстояло завоевывать в жесткой конкурентной борьбе, и победителями, понятно, могли стать лишь немногие. С появлением фаворитов в этой конкурентной борьбе все остальные ее участники обычно теряют интерес к ее продолжению. В сущности, по этому сценарию и развивались все созданные в конце 1998 - начале 1999 годов общественно-политические движения под руководством региональных лидеров: "Отечество", "Голос России" и "Вся Россия". Поначалу интерес к ним проявляли от четверти до трети региональных лидеров, однако по мере определения круга фаворитов у всех оставшихся не у дел этот интерес падал, и эти движения из общероссийских превращались, по сути, в межрегиональные. В итоге созданные объединения региональных лидеров вынуждены были искать союза друг с другом, вновь привлекая к себе сторонников и вновь теряя их после очередного формирования круга фаворитов в борьбе за высший политический статус. В ходе этих объединительных действий из политической борьбы, в частности, выбыло движение "Голос России", превратившееся движение одного губернатора - Константина Титова из Самары и вступившее после этого в коалицию с движением "Правое дело". А вот движения "Отечество" и "Вся Россия" в августе 1999 года объединились в единый избирательный блок, найдя себе нового лидера - отставленного с должности председателя правительства РФ Евгения Примакова, сыгравшего уже знакомую ему роль компромиссной фигуры. Этот компромисс выразился в том, что несколько губернаторов, претендующих на политическое лидерство, - Юрий Лужков, Минтимер Шаймиев, Муртаза Рахимов и другие - согласились признать первенство за политиком, более них подходившим на роль "общенационального лидера".
        Приближение сроков парламентских выборов активизировало политическую деятельность администрации Президента РФ. В мае 1999 года Борис Ельцин, воспользовавшись неспособностью "парламентского большинства" пожертвовать хоть чем-либо ради своего же ставленника на посту председателя правительства РФ, отправил значительно усилившегося политически Евгения Примакова в отставку. Уже в августе того же года Борис Ельцин снял и его преемника - Сергея Степашина, поставив во главе правительства РФ директора ФСБ и секретаря Совета безопасности РФ Владимира Путина. Сам факт, что эти неожиданные для всего общества кадровые перестановки не вызвали никаких существенных негативных последствий для российской экономики и финансов, наглядно свидетельствовал о том, что очевидный экономический рост и снижение уровня социальной напряженности не имеют ни прямого, ни косвенного отношения ни к Государственной Думе РФ, ни к правительству РФ. Президентская же власть, если и не присвоила себе все эти заслуги, то смогла продемонстрировать, что в условиях более или менее стабильного развития способна существовать и без всякой поддержки Государственной Думы РФ. Перехватив политическую инициативу, она смогла непосредственно включиться в процесс подготовки к предстоящим выборам, делая при этом ставку на относительно новую для российской политики фигуру Владимира Путина.
        Администрация Президента РФ сумела уже в сентябре 1999 года за считанные дни сформировать избирательный блок "Межрегиональное движение "Единство"" ("Медведь"), которому присягнули на верность губернаторы ряда дотационных регионов, не имевших шансов на лидерство ни в одном из уже созданных "губернаторских блоков". Блок "Единство", руководить которым был поставлен министр по чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу, по замыслу руководителей администрации Президента РФ, должен был ассоциироваться прежде всего с новым председателем правительства РФ Владимиром Путиным, с первых дней своего премьерства сумевшим зарекомендовать себя как жесткого управленца - хотя бы тем, что не побоялся взять на себя ответственность за достаточно рискованные шаги, в том числе касающиеся начала военной операции в Дагестане, а затем и в Чечне. Таким образом, у региональной бюрократии, объединившейся в блок "Отечество - Вся России", в сентябре-октябре 1999 года неожиданно появился мощный политический конкурент, действующий на одном с ним участке электорального поля.
        Стабилизация общественной жизни, наблюдаемая вполне отчетливо уже в первые месяцы 1999 года, внесла некоторые изменения и в расстановку сил в либеральной части политического спектра. Перспективы российского либерализма к этому периоду перестали выглядеть совсем уж безнадежными. Это, с одной стороны, несколько ослабило у либеральных организаций стимулы к объединению. В первую очередь это касалось таких сравнительно новых объединений, как созданное в конце 1998 года движение "Новая сила", чей лидер Сергей Кириенко начиная с февраля 1999 года перестал участвовать в заседаниях Координационного совета движения "Правое дело" и начал выступать за формирование более широкого объединения, в число участников которого он включил не только своих коллег из "Правого дела", но и представителей движения "Яблоко", а отчасти и "губернаторские блоки" - "Голос России" и даже "Отечество". С другой стороны, намерение побороться за либерально настроенного избирателя выразили и другие политические силы, в частности, "Голос России" и даже все еще существовавшее движение "Наш дом - Россия". Оба эти объединения стали активно подчеркивать либерально-консервативный характер своих политических программ. Чтобы предотвратить возможное распределение либерально ориентированного электората между многими избирательными объединениями, лидеры движения "Правое дело" были вынуждены вступить в переговоры со всеми новыми претендентами на роль выразителей либеральных и либерально-консервативных взглядов. В августе 1999 года к этим переговорам присоединился и уже снятый с должности председателя правительства РФ Сергей Степашин, которому и было предложено возглавить формируемую "широкую правоцентристскую коалицию".
        Политические консультации праволиберальных и либерально-консервативных политических сил, однако, завершились не так, как предполагалось изначально. "Наш дом - Россия" в конце концов предпочел самостоятельное участие в выборах, Сергей Степашин присоединился к движению "Яблоко", и только движения "Правое дело", "Новая сила" и "Голос России" образовали избирательный блок "Союз правых сил". Тем самым потраченные на переговоры усилия привели к фактическому восстановлению первоначальной конфигурации "Правого дела", подкрепив ее к тому же поддержкой Константина Титова, губернатора Самарской области, одного из наиболее развитых российских регионов.
        Потеря движения "Наш дом - Россия" для блока правых сил потерей, впрочем, и не являлась. Для движения "Наш дом - Россия" выгодней был бы союз с каким-нибудь из ответвлений "партии власти", однако в блок "Отечество - Вся Россия" его никто не приглашал, а к созданию блока "Единство" приступили уже после того, как "Наш дом - Россия" зарегистрировал свой федеральный список на выборах в Государственную Думу РФ. Сергей Степашин мог считаться значимой политической фигурой только в августе 1999 года - сразу после своей отставки с должности председателя правительства РФ. Когда же в сентябре 1999 года начал стремительно расти рейтинг Владимира Путина, фигура Сергея Степашина во многом утратила свою привлекательность для политических сил. Союз Сергея Степашина с движением "Яблоко" в определенном смысле можно рассматривать как следствие стабилизации общественных настроений: в условиях нарастания социальной напряженности коалиция движения "Яблоко" с кем-либо из чиновников, близких к Президенту РФ, пусть даже и находящихся в отставке, была бы просто немыслимой. Этот союз безусловно давал больше политических преимуществ Сергею Степашину, а не движению "Яблоко". Поэтому лидерам движения "Яблоко" пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить и свой электорат, и членов своего движения, что в подобном союзе нет ничего предосудительного. Нельзя исключать, что руководители движения "Яблоко" оказались вынуждены пойти союз с Сергеем Степашиным под давлением своих спонсоров: поскольку движению "Яблоко" не удалось установить сколько-нибудь систематических связей с широкими предпринимательскими кругами, оно оказалось в опасной зависимости от одного или нескольких крупных спонсоров, в отношениях с которыми было лишено свободы маневра.
        Позже всех изменение общественной ситуации 1999 года осознали российские левые силы. КПРФ до самого лета придерживалась установки на участие в выборах "тремя колоннами" своих единомышленников. И только в июне-июле 1999 года, когда стало ясно, что ставка на всеобщую люмпенизацию населения не оправдалась, КПРФ изменила свою тактику, пригласив к объединению бывших союзников по НПСР в избирательный блок "За Победу!". Однако в действительности речь шла о включении представителей иных партий в федеральный список КПРФ, причем право решать, какие кандидатуры и на какое место в этом списке поставить, руководство КПРФ оставляло за собой. В иной ситуации союзники КПРФ согласились бы и на эти условия. Однако изменение общественных настроений они почувствовали не хуже лидеров КПРФ. Движение "Духовное наследие" к этому периоду уже пыталось наладить контакты с движением "Отечество", а "Аграрная партия России" (АПР) уже стала одним из учредителей избирательного блока "Отечество - Вся Россия". В итоге руководству КПРФ удалось убедить присоединиться к своему партийному списку на выборах в Государственную Думу РФ лишь часть членов АПР и некоторых представителей движения "Духовное наследие", но не их руководителей.
        В соответствии с изменившейся политической ситуацией КПРФ уже не поощряла слишком откровенных заигрываний с люмпенским электоратом. Поэтому решение движения "В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки", возглавляемым Виктором Илюхиным и Альбертом Макашовым, идти на выборы самостоятельно не вызвало противодействия со стороны КПРФ: ее электорат был более цивилизованным. С "Движением в поддержку армии" было подписано соглашение о сотрудничестве, которое фактически разделило сферы влияния: "Движение в поддержку армии" должно было работать с люмпенским электоратом, конкурируя с ЛДПР Владимира Жириновского, а КПРФ оставляла за собой свой традиционный электорат, в работе с которым, учитывая конъюнктуру момента, использовала гораздо более осторожные, чем год назад, формулировки. Предвыборную программу КПРФ, в разработке экономической части которой участвовал бывший лидер "Демократической партии России" Сергей Глазьев, местами трудно было отличить от аналогичных документов движения "Отечество - Вся Россия". Таким образом, КПРФ вернулась на свои докризисные позиции и, возможно, даже немного сдвинулась вправо на российском политическом спектре.
        Соотношение политических сил, ориентировавшихся на люмпенский электорат, во многом напоминало соотношение, сложившееся перед прошлыми выборами в Государственную Думу РФ осенью 1995 года. На поддержку этого электората претендовали более полутора десятка претендентов. Кроме традиционно ориентировавшегося на него ЛДПР в этой части российского политического спектра присутствовали также "Движение в поддержку армии", радикально-коммунистические и леворадикальные политические партии и движения: "Сталинский блок - за СССР", "Коммунисты, трудящиеся России - за Советский Союз", "Партия мира и единства", "Фронт национального спасения", "Мир. Труд. Май", национал-патриотические "Русское Дело", "Спас", "Русский дом", "Российский общенародный союз", "Конгресс русских общин и Движение Юрия Болдырева", "Консервативное движение России", "Всероссийская политическая партия народа", "Партия пенсионеров", "Русская социалистическая партия" и другие. В силу своей люмпеноидной сущности подавляющее большинство этих политических объединений не могло ни сколько-нибудь адекватно среагировать на изменение ситуации в российском обществе, ни объединить усилия ради достижения общей цели - прохождения в Государственную Думу РФ. Создавалось впечатление, что общей цели у объединений этой части политического спектра просто не могло быть: каждое из них было само за себя и против всех остальных.

        На выборах депутатов Государственной Думы РФ 1999 года было зарегистрировано 26 избирательных объединений и блоков, однако реальными претендентами на преодоление пятипроцентного барьера были только шесть из них. Сохранить свои позиции без особой конкуренции на выбранном участке российского электорального поля удалось лишь КПРФ. Не ведя практически никакой агитационной кампании, за исключением публикаций в собственных партийных СМИ и распространения листовок на митингах и по почтовым ящикам, КПРФ одним фактом своего существования обеспечивала консолидацию электората, предпочитающего советский период развития страны всем остальным. Всем другим избирательным объединениям - лидерам избирательной кампании - за выбранные для себя участки электорального поля приходилось конкурировать и побеждать в ожесточенной борьбе с другими претендентами на эти же места. В частности, избирательное объединение "Единство" конкурировало с избирательным объединением "Отечество - Вся Россия", избирательное объединение "Союз правых сил" с движением "Яблоко", ЛДПР, а точнее, в экстренном порядке после снятия с регистрации заменивший ее "Блок Жириновского", - с прочими многочисленными претендентами на голоса люмпенского электората.
        В начале избирательной кампании в Государственную Думу РФ большинство прогнозов сходилось на том, что, кроме КПРФ, гарантированно преодолевают пятипроцентный барьер по партийным спискам только блоки ОВР и "Яблоко", тогда как перспективы получения собственных фракций блоками "Единство", СПС и "Блока Жириновского", т.е. ЛДПР, были не столь однозначно определенными. Однако по мере приближения даты выборов каждый из этих трех последних блоков все увереннее повышал уровень своей электоральной поддержки, отбирая потенциальные голоса избирателей у своих конкурентов. За неделю до даты выборов 19 декабря социологические опросы показывали, что блок "Единство" обогнал блок ОВР, а блок СПС догнал и даже чуть-чуть обошел "Яблоко" по числу готовых поддержать их на выборах. Такие результаты объяснялись удачами и находками пропагандистских кампаний победителей и просчетами пропагандистских кампаний побежденных, а также различиями в возможностях доступа и использования административного ресурса.
        Избирательное объединение "Отечество - Вся Россия" несомненно проиграло "информационную войну" в СМИ, особенно в электронных СМИ, блоку "Единство", за которым стояла федеральная исполнительная власть и контролируемые ею государственные телеканалы. Методы, использованные в борьбе против лидеров избирательного объединения "Отечество - Вся Россия", по мнению многих специалистов, зачастую выходили за грань не только этики, но и закона. Особенно отличилась в использовании таких методов еженедельная авторская программа Сергея Доренко на телеканале ОРТ. Но при этом нельзя забывать, что инициаторами этой "информационной войны" в СМИ явилось именно избирательное объединение "Отечество - Вся Россия", стратегия избирательной кампании которой строилась на противостоянии с администрацией Президента РФ и лично с Владимиром Путиным. И когда подобное противостояние стало приносить поражение избирательному объединению "Отечество - Вся Россия" за счет доминирования противоположной стороны в электронных СМИ, ни лидеры, ни руководители избирательной кампании блока ОВР к такому повороту событий оказались абсолютно не готовы. Им отказала выдержка, что было вполне естественно, если учесть, что до этого в течение долгого периода с момента образования движения "Отечество" они существовали в весьма благоприятной информационной среде. Но самое главное, что и определило их фактическое поражение на выборах в Государственную Думу РФ, - это следование оборонительной тактике, которая разрушала имидж руководителей избирательного объединения "Отечество - Вся Россия", складывавшийся в предшествующий период.
        Своими сетованиями на травлю - поначалу мнимую, а затем и вполне реальную - Юрий Лужков и, особенно, Евгений Примаков из авторитетных политиков, имеющих право на занятие высоких должностей в иерархии государственной бюрократии, постепенно превращали себя в глазах общественного мнения в политиков слабых, неспособных противостоять конкурентам, а тем более, неспособных победить в этой конкурентной борьбе. Такая тактика избирательного объединения "Отечество - Вся Россия", по сути заменившая собой стратегию была, фактически, навязана его руководителям федеральной исполнительной властью.
        В сложившихся российских условиях федеральная власть, вынужденная время от времени брать ответственность за более или менее серьезные действия, практически всегда, за редким исключением, оказывалась сильнее региональной бюрократии, избалованной привычкой перекладывать ответственность за собственные неудачи на федеральный центр. В России региональная бюрократия почти всегда проигрывает с федеральной в открытой конкуренции, поскольку региональная бюрократия имеет меньше ресурсов и хуже умеет их использовать для привлечения на свою сторону новых союзников и для решения сложных проблем в течение относительно длительных периодов. В избирательной кампании по выборам депутатов Государственной Думы РФ 1999 года имело место именно открытое столкновение региональной и федеральной бюрократии, и в этом столкновении, так же как и в 1993 году, победило именно федеральное чиновничество.
        Рост рейтинга избирательного объединения "Единство" и его доминирование над избирательным объединением "Отечество - Вся Россия" объяснялся не столько поддержкой военных действий в Чечне, распространением в массовом сознании страхов после взрывов в Москве и других городах и харизматическими качествами личности Владимира Путина, сколько наступившей определенной стабилизацией общественной ситуации. Если бы в стране продолжались падение производства, рост темпов инфляции и увеличение задолженностей по пенсиям и зарплатам, то результат выборов вполне мог быть иным.
        На предпочтения избирателей повлияла и неясность реального содержания политической программы как самого председателя правительства РФ Владимира Путина, так и поддерживаемого им избирательного объединения "Единство". Именно потому, что ничего определенного по данному вопросу сказать было невозможно, каждый избиратель волен был давать на него тот ответ, какой ему больше импонировал. Во многом голосование за избирательное объединение "Единство", т.е. за Владимира Путина, который открыто высказывался в его поддержку, было голосованием за сформированный СМИ идеальный образ руководителя страны. Со всеми прочими представителями бюрократии и бывшей партийной номенклатуры, как из КПРФ, так и из ОВР, большинству избирателей все было ясно: за долгие годы своего присутствия в политике они уже успели показать свои предпочтения и методы решения проблем, которые большинство общества уже не устраивали. С избирательным объединением "Единство" и фактическим руководителем страны Владимиром Путиным пока еще не было ясно ничего, поэтому на них гражданам можно было возлагать любые надежды.
        В каком-то смысле голосование за идеальный образ руководителя страны можно считать определенным прогрессом по сравнению с голосованием за конкретного начальника. Ведь это означает неверие граждан конкретным чиновникам при некоторой надежде на то, что такой чиновник все-таки может появиться. Следующим этапом развития общественного сознания по этому пути может стать констатация факта, что бюрократа, за которого следует голосовать, вообще не существует, и поэтому гражданам не следует вообще передавать кому-либо право действовать вместо себя, но от своего имени. Безусловно, даже на этом этапе политического развития не все и даже не большинство избирателей могут прийти к такому выводу, но можно надеяться, что электоральная поддержка партий бюрократии, федеральной или региональной, в России значительно сократится.
        Противостояние избирательного объединения СПС и движения "Яблоко", как ни странно, развивалось по сходному с противостоянием избирательных объединений "Единство" и "Отечество - Вся Россия". Как и в 1995 году, движение "Яблоко" свою пропагандистскую кампанию строило на контрасте со своими соседями по политическому спектру. При этом они не учли, что избирательное объединение СПС мало похоже на блок "Демократический выбор России - Объединенные демократы" образца избирательной кампании в Государственную Думу РФ 1995 года. Первое же серьезное столкновение - дебаты на телеканале "НТВ" между Анатолием Чубайсом и Григорием Явлинским 25 ноября 1999 года - наглядно продемонстрировали, что, в отличие от Егора Гайдара, нынешние лидеры правых либералов настроены на жесткую политическую борьбу за свой потенциальный электорат и места в Государственной Думе РФ.
        Руководители движения "Яблоко", скорее всего, недооценили масштабы перемен, произошедших в социальной базе правых либералов после парламентской кампании 1995 года. Им казалось, что в этом электорате по-прежнему составляют большинство представители, в значительной степени, деморализованной и дезориентированной интеллигенции, которая за годы постсоветских реформ потеряла свой социальный статус и не приобрела материальных благ. Но к концу 1999 года либерально ориентированный электорат в большинстве своем заметно обуржуазился, и, с точки зрения этого большинства, в поведении движения "Яблоко" было слишком много такого, что простительно для отчаявшегося интеллигента, но непростительно для человека, твердо стоящего на своих ногах и самого распоряжающегося своей судьбой. В некоторых появившихся после выборов объяснениях причин победы избирательного объединения СПС над объединением "Яблоко", по-видимому, слишком большая роль отводилась позиции обеих организаций по отношению к Чечне и к премьер-министру Владимиру Путину. Но ведь ни одна политическая сила в России, включая движение "Яблоко", не выступало за принципиально иной курс в решении чеченской проблемы, нежели тот, который предложило правительство РФ - т.е. последовательное доведение до конца военной операции. Анатолий Чубайс подловил Григория Явлинского скорее не на выступлении против российской армии, что было явным преувеличением, а на том, что план лидера движения "Яблоко" по решению чеченской проблемы был абсолютно нереальным, что и удалось наглядно показать в ходе телевизионного эфира.
        С точки зрения отчаявшейся интеллигенции, заявить о своем несогласии с происходящим, пусть даже это останется лишь декларацией, - не только допустимое политическое действие, но и единственно возможное. А с точки зрения предпринимателя, рассматривающего политика как равноправного партнера, самые правильные и эффектные декларации, не способствующие решению проблем, - это пустая трата времени и доверия клиента. Руководители избирательной кампании СПС сумели продемонстрировать своим потенциальным избирателям, что с представителями движения "Яблоко" не следует вести никаких серьезных дел, поскольку они изначально не собираются брать на себя никаких обязательств, а за уже данными ими обещаниями не стоит ровным счетом ничего. В результате электоральная поддержка избирательного объединения СПС оказалась немного выше, чем объединения "Яблоко", что можно расценить как победу "Союза правых сил" на своем участке электорального поля.
        Весьма спорным является утверждение, что "Союз правых сил" преодолел пятипроцентный барьер на выборах в Государственную Думу РФ благодаря поддержке со стороны председателя правительства РФ Владимира Путина. Избиратели, собиравшиеся отдать голоса за Владимира Путина на предстоящих президентских выборах, скорее всего, сделали бы это и без всякой поддержки им "Союза правых сил". За избирательное объединение СПС отдали свои голоса те, для кого поддержка Владимира Путина не исчерпывала электоральной мотивации. Просто готовность к взаимодействию с председателем правительства РФ достаточно органично укладывалась в алгоритм политического поведения "Союза правых сил" - точно так же, как в алгоритм поведения движения "Яблоко" она не укладывалась вообще. Ведь для буржуазии естественно налаживать взаимовыгодное сотрудничество с властью, а для деморализованной, дезориентированной и протестующей интеллигенции никакие соглашения с властью неприемлемы в принципе. В результате избирательные объединения СПС и "Яблоко" вели борьбу каждый за своего избирателя, но на общем электоральном поле. Ситуация сложилась так, что буржуазного электората на нем оказалось больше, чем исключительно интеллигентского. Причем следует признать, что "Союз правых сил" при высоком уровне затрат ресурсов, в первую очередь, в электронных СМИ, борьбу за свой буржуазный электорат выиграл, а движение "Яблоко" в лучшем случае свой интеллигентский электорат сохранило, если не сократило.
        Причина такого положения в том, что к 1999 году движение "Яблоко" окончательно превратилось в организацию клиентельно-вождистского типа, не способную ни на малейшее самопожертвование, нетерпимую к любому внутрипартийному инакомыслию, к любому непослушанию, в которой все внутренние вопросы решаются не консенсусом, а в соответствии с предпочтениями узкого круга приближенных к лидеру лиц. Внутреннее устройство движения "Яблоко", таким образом, перестало даже в малейшей степени соответствовать характеру интеллигентских ценностей и предпочтениям его традиционного электората. Интеллигентской партии должна быть свойственна более размытая горизонтальная структура, допускающая возможность широкого спектра мнений и дискуссий по всем вопросам. И, естественно, подобное несовпадение способно было внушить серьезные сомнения в возможности поддержки на выборах движения "Яблоко" для его традиционного электората.
        Важнейшей стратегической ошибкой движения "Яблоко" на выборах в Государственную Думу РФ был характер его предвыборной агитации, которая никак не могла соответствовать предпочтениям интеллигенции. Судя по рекламным клипам на телевизионных каналах, руководители избирательной кампании движения "Яблоко" были абсолютно уверены в электоральной поддержке своих традиционных сторонников, а боролись за электорат КПРФ и ОВР. Возможно, эта стратегическая ошибка была сделана случайно, но вполне возможно, что она явилась следствием общих принципов организации и социальной базы движения "Яблоко", которую составляют слои интеллигенции, предпочитающие возлагать ответственность за свое неблагополучное социальное и материальное положение на кого угодно, только не на самих себя. Известная люмпенизированность электората и членского состава движения "Яблоко" обусловливала и соответствующий характер всей его организационной структуры, носящей во многом сектантский и клиентельно-вождистский характер, а также и изоляционистский характер его политики, особенно ярко проявившийся на выборах. В условиях, когда приток свежих кадров в движение "Яблоко" ограничен, а старые подвергаются беспощадному удалению при проявлении излишней самостоятельности или при конфликтах с вождем и его ближайшим окружением, от него трудно ожидать какого-либо иного подхода к стратегии и тактике ведения собственной избирательной кампании.
        Победа Владимира Жириновского в борьбе за люмпенизированный электорат была обусловлена тем, что он, сумел лучше всех своих основных конкурентов соответствовать представлениям и предпочтениям своего электората. Он постоянно демонстрировал изменения своей идеологической позиции в соответствии с изменениями политической ситуации, что с точки зрения его люмпенизированного электората являлось бесспорным достоинством. Ведь люмпены всеядны, они живут настоящим, они не привязаны ни к прошлому, ни к будущему, они стремятся туда, где им будет хорошо по их представлениям. Таким избирателям бессмысленно пытаться навязать какие-то представления о лучшем, значительно правильнее для успеха на выборах постараться угадать, что хотят услышать от кандидата сами избиратели такого типа. В этом угадывании настроений и предпочтений люмпенизированного электората Владимиру Жириновскому на выборах в Государственную Думу РФ не было равных. Можно сказать, что даже в условиях определенной усталости от него избирателей Владимир Жириновский проявил своеобразный политический талант и, опередив всех конкурентов на своем участке электорального поля, сумел получить фракцию в Государственной Думе РФ.

2.7. Итоги выборов в Государственную Думу РФ 1999 года
        Голосование на выборах в Государственную Думу РФ 19 декабря 1999 года внесло существенные изменения в расстановку политических сил. КПРФ, выйдя на первое место по числу голосов, полученных по пропорциональной системе, и набрав 24,29% голосов, тем не менее, утратила безусловное доминирование на электоральном поле. Лишь не на много отстало от КПРФ избирательное объединение "Единство", получившее 23,32% голосов. Избирательное объединение ОВР, которому еще летом предрекали едва ли не безусловное лидерство на выборах, оказалось только на третьем месте с 13,33% голосов. На четвертое место вышел "Союз правых сил", набравший 8,52% голосов, на пятом оказался "Блок Жириновского" с 5,98% голосов, и замыкало шестерку объединений, прошедших в Государственную Думу РФ, избирательное объединение "Яблоко", набравшее 5,93% голосов.
        Избирательные объединения, не преодолевшие пятипроцентный барьер при голосовании по партийным спискам, в отличие от предыдущей кампании парламентских выборов 1995 года, не подошли к 5% голосов сколько-нибудь близко. Самого большого успеха из них добился блок "Коммунисты, трудящиеся России -за Советский Союз", получивший всего 2,22% голосов, за ним шли "Женщины России" с 2,04% голосов, "Партия пенсионеров" с 1,95% голосов и НДР с 1,19% голосов. Остальные 16 участников выборов получили менее, чем по 1% голосов каждый. Само по себе это обстоятельство, а также норма избирательного законодательства, обязывающая объединения, набравшие менее 2% голосов, компенсировать расходы за бесплатно предоставленное государством эфирное время в электронных СМИ, могут способствовать созданию в России предпосылок для формирования партийной системы. Это реальные ограничения для избирательных объединений, не имеющих шансов пройти в Государственную Думу РФ, но считающих своим долгом принимать участие во всех парламентских выборах. Очень важно и уменьшение числа голосов избирателей, отданных за объединения, не прошедшие в Государственную Думу РФ, что свидетельствует о начале процесса приобретения российскими избирателями определенных навыков распознавания и отсеивания политически значимых партий и движений от малозначимых.
        С политической точки зрения ситуация в Государственной Думе РФ безусловно изменилась. Откровенные антиреформисты в лице КПРФ и ее союзников потеряли даже относительное большинство. В целом Государственная Дума РФ стала гораздо более центристской по своим политическим предпочтениям. Эта тенденция была усилена присоединением многих представителей вполне прокоммунистической депутатской группы "Народовластие" в новом составе Государственной Думы РФ к вполне центристской группе "Регионы России" - аналогу "Российских регионов" в предыдущем составе нижней палаты парламента. "Партия власти", безоговорочно поддерживающая федеральную исполнительную власть, получила такое представительство в Государственной Думе РФ, каким не обладала ранее никогда: фракция "Единство" (82 депутата) и созданная не без участия президентской администрации группа "Народный депутат" (59 депутатов) получили в ней почти не треть голосов. Кроме того, в Государственной Думе РФ после четырех лет вынужденного перерыва появилось представительство правых либералов в лице "Союза правых сил" (32 депутата). Правда, "Союзу правых сил" и движению "Яблоко" (21 депутат) вместе досталось примерно столько же мандатов, сколько в прошлом составе Государственной Думы РФ было у одной фракции "Яблоко". Но тогда это получилось благодаря мультипликативному эффекту, теперь же за каждым депутатом стояло гораздо большее число голосов избирателей, нежели в 1995 году. Наконец, фракция ЛДПР, представленная в новом составе Государственной Думы РФ всего лишь 17 депутатами в начале 2000 года и 12 депутатами в мае 2001 года, сильно потеряв в численности, окончательно перестала быть сколько-нибудь оппозиционной "партии власти" и снизила уровень своей влиятельности на принятие решений.
        Состав депутатского корпуса с точки зрения социального представительства, тем не менее, остался без особых изменений. Доминирующие позиции в Государственной Думе РФ по-прежнему остались за бюрократией и бывшей партийно-советской номенклатурой, представители которых получили 356 депутатских мандатов или 79% от их общего числа. В число этих депутатских мандатов можно включить фракцию КПРФ (90 депутатов) и Аграрно-промышленную депутатскую группу (39 депутатов), представителей федеральной "партии власти", т.е. фракцию "Единство" (82 депутата) и депутатскую группу "Народный депутат" (59 депутатов), представителей региональных "партий власти", т.е. фракцию ОВР (45 депутатов) и депутатскую группу "Регионы России" (41 депутат). Существенно по сравнению с предыдущим составом уменьшилось в Государственной Думе РФ представительство люмпенского электората в лице фракции ЛДПР, составляющее всего 17 мандатов, т.е. менее 4% депутатов. Кроме того, в Государственной Думе РФ появилось представительство буржуазной интеллигенции и интеллигентной буржуазии в лице СПС, составляющее 32 мандата, т.е. чуть более 7% депутатов. Правда, СПС во многом состоит из бывших руководителей и работников аппарата ВЛКСМ, но, к сожалению, других защитников интересов буржуазии в нашей стране пока нет. И пока защитой буржуазных интересов в России не начнет заниматься сама буржуазия, с ведущей ролью "комсомольских функционеров" и представителей интеллигенции в либеральных партиях и фракциях Государственной Думы РФ ей придется мириться.
        Смена состава Государственной Думы РФ не особенно далеко продвинула страну к формированию партийной системы. Прежде всего, в новом составе Государственной Думы РФ нет никакого явного большинства депутатов. Оно может быть создано только в результате искусственного объединения различных политических сил для решения оперативных вопросов, принятия конкретных законопроектов. "Партия власти", как электоральная опора федеральной исполнительной власти вряд ли может быть создана на основе того качественного состава депутатов, которым отличаются фракция "Единство" и группа "Народный депутат": они слабы и несамостоятельны политически, их профессионализм в законодательной деятельности также вызывает определенные сомнения. Вообще, следует отметить, что начиная с выборов 1993 года, качественный состав парламентского представительства исполнительной власти постоянно ухудшается. По результатам выборов 1993 года фракция "Выбор России", получи она достаточное число депутатских мандатов, вполне могла бы претендовать на роль представительства правящей партии. Ведущая роль интеллигенции в руководстве блока "Выбор России" не могла не оказать благотворного влияния и на его политическую линию - вполне самостоятельную и последовательную. Фракция НДР в Государственной Думе РФ по результатам выборов 1995 года уже в силу специфики своего персонального состава не могла играть никакой самостоятельной роли, поскольку состояла сплошь из бывших чиновников, узнававших о своей политической позиции от начальства. Однако состав фракции "Единство", сформированной по результатам выборов 1999 года, оказался еще менее профессионален политически, чем состав фракции НДР. Депутаты от "Единства" почти не пытаются даже демонстрировать, что способны самостоятельно принимать какие-то решения. Поэтому правящей партией такое политическое образование, как движение "Единство" быть не может.
        Еще менее профессионален политически состав постоянного партнера фракции "Единство" - депутатской группы "Народный депутат". С таким союзником, как депутатская группа "Народный депутат", фракции "Единство" было легко делить должности в Государственной Думе РФ. Проводить совместно с ним какую-то осмысленную политику вряд ли возможно. Вообще, как уже отмечалось рядом аналитиков, качественный состав и фракции "Единство", и депутатской группы "Народный депутат" значительно ближе к качественному составу фракции ЛДПР, сформированной по результатам парламентских выборов образца 1993 года, чем к представительству респектабельного чиновничества. Во многом это плата за спешку в создании блока "Единство" и политическую неразборчивость при создании депутатской группы "Народный депутат".
        Уровень политической культуры фракции "Единство" и депутатской группы "Народный депутат" проявился еще до начала пленарных заседаний - при формировании пакетного соглашения о распределении руководящих должностей в Государственной Думе РФ. Столкнувшись с неизбежными в подобных переговорах трудностями, эти депутатские объединения достаточно легко достигли сепаратной договоренности с КПРФ, оттеснив на обочину думского процесса ОВР, СПС и "Яблоко". Представляй фракция "Единство" и депутатская группа "Народный депутат" более серьезные политические силы, они не пошли бы на такой соблазнительный в своей легкости шаг и не поддались бы на давление в этом направлении со стороны администрации Президента РФ. Ведь за такие конъюнктурные тактические выигрыши обычно приходится дорого платить политически.
        Расстановка политических сил в Государственной Думе РФ по результатам выборов 1999 года оказалась такой, что никакое большинство в ней - ни оппозиционное, ни тем более правящее - образоваться не сможет. Правда, распределение руководящих должностей в Государственной Думе РФ на основе договоренности фракций "Единство" и КПРФ является весьма эффективным способом установления контроля над нижней палатой парламента. "Партия власти" на основании заключения пакетных соглашений теперь сможет шантажировать КПРФ угрозами их пересмотреть. Одновременно эти пакетные соглашения на какое-то время отсекли фракцию КПРФ от ее возможных союзников внутри Государственной Думы РФ, в частности от фракции ОВР, возможность союза которой с КПРФ обсуждалась еще в декабре 1999 года. Фракция "Единство" и депутатская группа "Народный депутат" в результате заключения пакетного соглашения с фракцией КПРФ заняли нишу парламентского центра, получив тем самым возможность выбирать, с кем именно блокироваться - с "левыми" или "правыми" - в каждом конкретном случае, чтобы добиться желаемой цели. Если речь пойдет о сохранении и укреплении власти, а это для "партии власти" всегда важнее всего, то можно блокироваться с КПРФ, если о принятии каких-либо содержательных законов реформаторского звучания, то можно блокироваться с более правыми фракциями: СПС, "Яблоко", и, отчасти, ОВР. В результате возможности формирования в Государственной Думе РФ третьего созыва постоянного политического большинства уменьшилась даже по сравнению с ее предыдущим составом. Там такое большинство время от времени образовывалось хотя бы на тактической основе, в настоящий период этого вообще ожидать невозможно: "левое" или "правое" большинство, скорее всего, будет достаточно конъюнктурным и хорошо управляемым администрацией Президента РФ. А это еще дальше отодвигает страну от формирования партийной системы, а, следовательно, и от создания механизма общественного контроля над выработкой и реализацией государственной политики.
        Ситуация в Государственной Думе РФ в некотором смысле воспроизводит ситуацию, сложившуюся в III дореволюционной Государственной Думе. Вообще, в истории современного российского парламентаризма, как ни странно, можно найти удивительно много параллелей с историей парламентаризма дореволюционного. И тогда и сейчас правительство формировалось без опоры на парламент. И тогда и сейчас Дума первого созыва оказалась левее, чем ожидалось властями предержащими, а Вторая Дума - левее, чем Первая. И тогда и сейчас в Думе третьего созыва сложилась своеобразная "маятниковая" система, когда центральная фракция (до революции - октябристская, а сейчас на рубеже тысячелетий - "Единство") имеет возможность колебаться и балансировать между двумя флангами (тогда - между кадетами и правыми, а сейчас - между "правыми" и КПРФ). И тогда и сейчас партийная система в России так и не сложилась, хотя и по разным причинам. Правда, имеются и некоторые существенные различия. Современные постсоветские Государственные Думы РФ избирались в соответствии со всеобщим избирательным правом, а не по куриальной системе, как в начале 20 века. Современные постсоветские Государственные Думы РФ ни разу не разгонялись, а более лояльную исполнительной власти нижнюю палату парламента удалось получить без существенного изменения избирательного закона.
        Слабость российской партийной системы в дореволюционный период не позволяла создать реальную оппозицию власти монарха также, как в нынешний период ее развития не позволяет создать реальную оппозицию федеральной исполнительной власти. Скорее всего, прежде чем в России появится реальная правящая партия, должна будет сформироваться реальная оппозиция федеральной исполнительной власти, которая не мешает ей проводить давно необходимые структурные реформы и одновременно вступает с ней в закулисные соглашения лоббистского характера, а сама подталкивает к осуществлению необходимых преобразований, предлагая политически содержательные, а не корпоративно-лоббистские законопроекты. В сущности, это является самой естественной и органичной функцией оппозиции. Беда в том, что именно эта функция в постсоветской России всеми претендентами на роль оппозиции никогда не выполняется.
        Необходимость в формировании новой оппозиции, выполняющей свои естественные функции в системе власти, тем более назрела, что исполнительной власти удалось, наконец, реально взять под контроль нижнюю палату парламента. И эта внешне благоприятная для исполнительной власти ситуация может привести к весьма негативным последствиям для нее. Ведь особенностью любой иерархической структуры является то, что она более или менее эффективно может функционировать только в условиях жесткого давления извне, жесткой внешней конкуренции, в нашем случае - конкуренции в борьбе за власть. Как только такое давление ослабевает, изнутри ее начинают разрушать многочисленные разногласия, являющиеся следствиями многочисленных конъюнктурных договоренностей и интриг. В результате эффективность иерархической системы снижается, что еще больше способствует ее разрушению. Именно такого рода сценарий наиболее вероятен для нынешней исполнительной власти, полностью избавившейся от политического конкурента в лице противостоявшей ей Государственной Думы РФ, а теперь стремящейся избавиться и от независимых от государства политических партий посредством принятия Федерального закона "О политических партиях".
        Возможности формирования политической оппозиции исполнительной власти все еще остаются и связаны, в частности, с законодательной деятельностью Государственной Думы РФ. После заключения пакетного соглашения между фракциями "Единство" и КПРФ коммунисты вряд ли решатся сколько-нибудь серьезно оппонировать федеральной исполнительной власти, поскольку побоятся лишиться полученных преимуществ. Однако КПРФ никогда не станет поддерживать законопроекты, которые открыто противоречат интересам ее электората, или направлены на роспуск Государственной Думы РФ. Это было подтверждено поведением фракции КПРФ в ситуации с возможным импичментом правительства РФ в начале 2001 года, когда она, настаивая на отставке правительства РФ, не боясь досрочных выборов Государственную Думу РФ, заставила фракцию "Единство" отказаться от требования такой отставки.
        С другой стороны, при снижении оппозиционности КПРФ, ее стали проявлять правые фракции Государственной Думы РФ. Частично такая позиция фракций СПС, "Яблоко" и даже ОВР выразилась в сопротивлении принятию некоторых законопроектов, лоббируемых администрацией Президента РФ и правительством РФ, в частности, законопроекта "О политических партиях".
        Даже чиновники из ОВР, будучи отлученными от более привычного для них распределения номенклатурных благ, оказавшись в положении парламентского меньшинства, неожиданно обнаружили способность разговаривать на языке общеполитических интересов и сосредотачиваться на поддержке законопроектов, имеющих общественно важное, а не лоббистское значение. Безусловно, представители региональных бюрократий - не самый лучший материал для построения долгосрочных политических коалиций, но ведь бюрократами их делают не столько их личностные качества, сколько исполняемые ими функции. В любом случае, чиновник, отстаивающий в парламенте основы буржуазного социального устройства, хоть и непоследовательно и не очень профессионально, вносит в дело либеральных преобразований гораздо больший вклад, чем интеллигент или предприниматель, из тех или иных соображений обслуживающий корпоративные интересы бюрократии.

2.8. Выборы Президента РФ 2000 года
        Выборы Президента РФ, прошедшие в России 26 марта 2000 года, можно считать завершением одиннадцатилетнего периода развития российского общества от советского к постсоветскому. Этот период начался 26 марта 1989 года, когда в существовавшем тогда Советском Союзе и, в частности, в России прошли первые альтернативные и относительно свободные выборы на Съезд народных депутатов СССР. В последующем в России неоднократно проходили выборы, в том числе и выборы ее Президента. Первые такие выборы состоялись в 1991 году и проводились под определенным давлением советской номенклатуры. Следующие выборы Президента РФ состоялись уже в 1996 году и проводились по новому российскому законодательству о выборах. Но на выборах 1991 и 1996 года побеждал один и тот же кандидат - Борис Ельцин. В 2000 году впервые в истории России президентская власть была в результате выборов передана от Бориса Ельцина другому лицу - Владимиру Путину.
        Подготовка и проведение выборов Президента РФ 2000 года, тем не менее, оставили много сомнений в демократичности российской власти. Их исход был предопределен временным совпадением интересов элиты и граждан, выразившемся во всеобщем ожидании достижения стабильности и предсказуемости в стране с помощью преодоления слабости государственной власти, низкого уровня управляемости государственными структурами, коррупции среди бюрократии, нецелевого расходовании бюджетных средств, высокого уровня преступности, а также решения многих других проблем государства, бизнеса и общества. Эти ожидания и в элите и в обществе неизбежно связывались с необходимостью повышения уровня доверия к руководителям государства, поскольку именно государство в постсоветский период являлось и является самым сильным субъектом российской политики. Политические партии, движения, некоммерческие организации, бизнес, СМИ и другие потенциальные субъекты российской политики не в состоянии противостоять единому ресурсу государственной власти, даже в периоды ее относительной слабости.
        К августу 1999 года Борис Ельцин и его ближайшее окружение, тем не менее, по-видимому, почувствовали, что дальнейшее промедление с началом процесса передачи власти его преемнику грозит таким снижением уровня доверия к власти, который уже крайне трудно будет восстановить. На роль своего преемника Борис Ельцин выдвинул Владимира Путина, назначив его председателем правительства РФ. Первоначально элита очень сдержанно отнеслась к такому выбору, многие политические аналитики выражали большие сомнения в успешности такого проекта передачи власти в силу казавшейся им неизбежности переноса невысокого уровня доверия от Президента РФ на его преемника, который к тому же был мало известен в обществе.
        Первые же социологические исследования после назначения Владимира Путина председателем правительства РФ стали показывать постепенный, хотя и медленный рост рейтинга доверия к нему. Отчасти это объяснялось естественными желаниями граждан доверять реальному руководителю своего государства, ведь по существу, доверять им было больше некому. Эта особенность политического сознания российских граждан была весьма эффективно использована руководителями проекта передачи власти от Бориса Ельцина к Владимиру Путину: они, безусловно, использовали весь имеющийся в распоряжении государства административный ресурс для повышения уровня надежности достижения благоприятного для него результата выборов. В частности, именно для повышения надежности результата выборов руководители проекта передачи власти от Бориса Ельцина к Владимиру Путину, ставшие затем реальными руководителями его предвыборной кампании, обеспечивали сначала доминирование образа Владимира Путина в СМИ с целью повышения его рейтинга, затем проведение досрочных выборов Президента РФ, потом проведение этих выборов в один тур, выборов без конкуренции с сильными политическими противниками и т.п.
        В итоге исход выборов Президента РФ 2000 года был предопределен договоренностью бюрократии и элитных социальных групп, а также проведенной администрацией Президента РФ негативной мобилизацией электората в поддержку этой договоренности. Для осуществления этой негативной мобилизации руководителями избирательной кампании Владимира Путина весьма искусно использовались: история с российскими деньгами в американских банках, коррупционные скандалы вокруг администрации Президента РФ, вооруженный прорыв чеченцев на территорию Дагестана, последующие военные действия в Чечне и взрывы в Москве. Усиление социальной нестабильности и страхов в обществе сопровождалось снижением уровня доверия к власти. Но этот дефицит доверия привел и общество и российскую бюрократию к необходимости консолидации вокруг нового активного и решительного лидера государства. Таким образом, Владимир Путин получил высокий уровень доверия в обществе и в среде бюрократии, именно с ним связывались надежды и тех, и других на укрепление ослабевшего российского государства и решение назревших общественных и государственных проблем. И после этого основной задачей предвыборной кампании Владимира Путина стало не допустить падения его политического рейтинга.
        После парламентских выборов 19 декабря 1999 года, а по существу, еще осенью этого года, реальных соперников на должность Президента РФ у Владимира Путина уже не осталось. Досрочная отставка Бориса Ельцина с должности Президента РФ еще более увеличила политическое преимущество названного им преемника - Владимира Путина. И, поскольку эта отставка произошла 31 декабря 1999 года, с начала 2000 года исход выборов Президента РФ стал окончательно предрешен как на уровне расстановки политических сил и настроений в обществе, так и на уровне управления конкретным развитием событий. Президентом РФ должен был стать и стал именно Владимир Путин. Все остальные кандидаты на должность Президента РФ фактически приняли правила такой навязанной им политической игры и более или менее талантливо исполнили предназначенные им роли в хорошо срежиссированном спектакле, названном выборами.
        В ходе предвыборной кампании Алексей Подберезкин и Аман Тулеев открыто поддержали Владимира Путина и фактически в ходе своих избирательных кампаний агитировали за него. Председатель ЦК КПРФ Геннадий Зюганов на словах являлся оппонентом Владимиру Путину, но на деле скорее играл эту роль, не только не допуская серьезной критики Владимира Путина, но и поддерживая некоторые его действия. Григорий Явлинский на этих выборах играл роль идеологического оппонента всей федеральной исполнительной власти и Владимира Путина, в частности, но никаких реальных конструктивных проектов не выдвигал. Создавалось впечатление, что лидер движения "Яблоко" в ходе своей избирательной кампании одновременно решал две основные задачи: не помешать Владимиру Путину победить на выборах и, одновременно, придать себе большее значение среди оппозиционной власти интеллигенции и зарубежных политических аналитиков. Элемент некоторой скандальности, как обычно, внес в эту предвыборную кампанию лидер ЛДПР Владимир Жириновский.
        Кандидаты в Президенты РФ от наиболее известных политических партий и движений: Геннадий Зюганов от КПРФ, Григорий Явлинский от "Яблока" и Владимир Жириновский от ЛДПР, - участвовали в президентских выборах 2000 года вовсе не потому, что надеялись на победу, а, скорее всего, потому, что этого требовал от них своеобразный политический ритуал. Не заявить претензию на высшую должность в государстве означало для них публично признать окончание собственной политической карьеры. Неверие в победу обусловливало вялость и стандартность их кампаний и объясняло отсутствие признаков стремления расширить свою электоральную базу на этих выборах.
        Дополнительную интригу предвыборной кампании добавило участие в ней бывшего Генерального прокурора РФ Юрия Скуратова, обещавшего обнародовать несколько разоблачений высоких должностных лиц, но так и сделавшего этого. Из общего ряда политических актеров, возможно, выделялся самарский губернатор Константин Титов, который действительно в ходе своей избирательной кампании поначалу пытался получить электоральную поддержку на федеральном уровне в качестве практического руководителя либерального политического направления, но закончил он свою кампанию агитацией в собственном регионе, в котором проиграл Владимиру Путину по голосам избирателей.
        Остальные кандидаты на должность Президента РФ вообще ни на что не претендовали в российской политике, можно сказать, что они составили массовку в спектакле под названием - предвыборная кампания. Эти кандидаты представляли только самих себя - пусть даже некоторые из них возглавляли собственные общественно-политические движения: Умар Джабраилов - "Силу разума", Элла Памфилова - "За гражданское достоинство", Алексей Подберезкин - "Духовное наследие", Константин Титов - "Голос России". Кроме того, Константин Титов формально являлся председателем Политсовета "Союза правых сил", а за три дня до выборов занял должность председателя "Российской партии социальной демократии", а также возглавил "воссозданный" маргинал-демократами Координационный совет Коалиции демократических сил "Правое дело". Имеются, однако, большие сомнения по поводу реальности большинства указанных объединений. С большей или меньшей уверенностью можно говорить только о существовании движения "Духовное наследие", да и то - на парламентских выборах за его партийный список проголосовало почти в 10 раз меньше избирателей, чем формально состоит в его рядах: 67417 голосов против заявленных 600 тыс. членов.
        Правильнее всего было бы сказать, что на президентских выборах эти кандидаты, так же как и кемеровский губернатор Амана Тулеева, кинорежиссер Станислав Говорухин, отстраненный от должности генпрокурора Юрий Скуратов и бывший руководитель УФСБ по Москве и Московской области Евгений Савостьянов (за четыре дня до выборов снявший свою кандидатуру в пользу Г.Явлинского) решали только свои собственные проблемы, не имевшие никакого отношения к проблемам общества и государства.
        Проведенные таким образом, президентские выборы 2000 года оказались неспособными приблизить формирование в России партийной системы, поскольку их явный фаворит Владимир Путин не только не являлся членом какой-либо политической партии, но и был выдвиженцем федеральной бюрократии, а точнее самого бывшего Президента РФ Бориса Ельцина. Причем если на предыдущих президентских выборах 1996 года возможность победы какого-то партийного кандидата еще сохранялась, то на президентских выборах 2000 такая возможность уже полностью отсутствовала. Другого и не следовало ожидать в стране, где губернаторы и федеральные органы власти создают собственные партии и движения, вместо того, чтобы наоборот - претенденты на властные посты стремились вступить в какую-либо политическую партию, способную обеспечить им поддержку на выборах. Пока основной политической фигурой в России остается чиновник, никакая партийная система не может быть сформирована.
        Выборы, которые должны были в течение постсоветского периода развития России создать конкурентную политическую среду, так и остались выборами с заранее заданным результатом, когда избиратели, как и в советский период, голосуют за назначенного руководителя. Вполне возможно, что в условиях современной России и невозможно пока создать конкурентную среду в политике. В частности, мало реальным представляется пока проведение выборов на основе конкуренции реальных политических программ. Кандидат в Президенты РФ, выдвинувший такую программу, неизбежно должен был бы проиграть выборы: реальные механизмы достижения успехов реформ таковы, что требуют от общества определенных жертв, а российский избиратель пока за жертвы голосовать не готов. Потому и остается беспроигрышной единственная технология выборов: голосование за личность, которая и должна решить все наболевшие проблемы. Эту технологию Владимир Путин и его команда реализовали весьма эффективно.
        Главным итогом выборов Президента РФ можно считать то, что политической элите и российской бюрократии удалось избежать передачи власти посредством свободных, честных, демократических выборов. Верховная власть в России была передана от бывшего Президента РФ Бориса Ельцина выбранному им преемнику, а процедура выборов эту передачу власти только легитимировала.
        Реальных кандидатов на должность Президента РФ - с точки зрения социального представительства - в постсоветской России всегда поставляла бюрократия. В 1991 году на президентских выборах друг другу противостояли выдвиженец новой российской бюрократии Борис Ельцин и представитель старой партийно-хозяйственной номенклатуры Николай Рыжков. На президентских выборах 1996 года основными кандидатами были тот же Борис Ельцин, выдвинутый "партией власти", т.е. слоем вполне обуржуазившихся чиновников, сконцентрировавших в своих руках рычаги управления в центре и на местах, и лидер КПРФ Геннадий Зюганов - кандидат той части партийно-советской бюрократии, которая в начале 90-х годов была смещена с руководящих должностей. Не стали исключением из этого правила и президентские выборы 2000 года, однако на них наблюдались определенные особенности в расстановке политических сил.
        Еще в 1998 году Президент РФ Борис Ельцин, отправив в отставку Виктора Черномырдина и заменив его малоизвестным тогда политиком Сергеем Кириенко, фактически разрушил "партию власти", лишив правительство РФ не столько политической опоры, которой в силу несамостоятельности оно не имело и раньше, сколько опоры корпоративной. В определенном смысле расплатой за такие действия Президента РФ стал финансовый и последовавший за ним политический кризис августа-сентября 1998 года. В этот период Президент РФ Борис Ельцин был вынужден пойти на серьезные уступки парламенту и согласиться на предложенную им кандидатуру председателя правительства РФ. Так председателем правительства РФ стал Евгений Примаков.
        Отход Президента РФ и его команды от непосредственного формирования политического курса не позволял надеяться на восстановление "партии власти" в ее прежнем, централизованном, виде. Поэтому процесс ее воссоздания начался в регионах России: осенью 1998 - зимой 1999 годов ряд влиятельных губернаторов стали активно создавать общественно-политические объединения, не скрывая их связь с подготовкой к парламентским, а затем и президентским выборам. На протяжении почти всего 1999 года политической элите казалось очевидным, что основными кандидатами на предстоящих президентских выборах 2000 года будут лидер КПРФ, как представитель номенклатуры партийно-советского образца, и выдвиженец одной из "партий губернаторов", которая должна была занять место разрушенной федеральной "партии власти". Однако благоприятная экономическая конъюнктура и снижение социальной напряженности в стране создали условия сначала для реабилитации президентской власти и возвращения ею контроля над правительством РФ, а затем и для восстановления, пусть и не без потерь, централизованной "партии власти" в лице движения "Единство".
        Эти события сопровождались постоянным ростом рейтинга председателя правительства РФ Владимира Путина. А после того, как на парламентских выборах избирательное объединение "Единство", как федеральная "партия власти" набрало больше голосов, чем избирательное объединение "Отчество - Вся Россия", как региональная "партия власти", победа федеральной исполнительной власти над региональными в борьбе за высшую должность в государственной иерархии стала окончательной. После этого единым кандидатом от российской бюрократии на президентских выборах 2000 года стал Владимир Путин. Это было тем более естественно, что своим успехом на парламентских выборах избирательное объединение "Единство" было в немалой степени обязано именно председателю правительства РФ.
        Голоса, собранные на парламентских выборах федеральной и региональной "партиями власти", давали Владимиру Путину значительное преимущество перед его основным конкурентом - председателем ЦК КПРФ Геннадием Зюгановым: 23,32% набрало "Единство", 13,33% набрало ОВР, что составило 46,65% голосов избирателей против 24,29% голосов, поданных за КПРФ. Но, существовал определенный риск, что к моменту очередных президентских выборов в июне 2000 года этот политический капитал может сильно сократиться. А, кроме того, было очень желательно для повышения уровня легитимности власти нового Президента РФ обеспечить его победу в первом туре, т.е. набрать в ходе голосования более 50% голосов. Для решения этих задач Борис Ельцин ушел в отставку 31 декабря 1999 года и объявил, что исполняющим обязанности президента и официальным своим преемником он назначает председатель правительства РФ Владимира Путина. В соответствии с российским законодательством выборы главы государства были перенесены с июня на конец марта 2000 года. Главной задачей руководителей избирательной кампании Владимира Путина стало не допустить снижения его рейтинга и полностью исключить возможные судебные иски к нему по поводу каких-либо нарушений на выборах. Обе эти задачи вполне успешно были решены в ходе подготовки и проведения досрочных выборов Президента РФ 2000 года.
        Расстановка политических сил на этих выборах была максимально прозрачной. Владимир Путин автоматически получал поддержку всех объединений, претендовавших на роль "партии власти", которую часто называли "центристской" политической силой. Основу этих избирательных объединений составили "Единство" и "Отечество - Вся Россия". Недавние конкуренты объединились в поддержке Владимира Путина, хотя и не сразу. Первым - еще в середине января - о своей поддержке Владимира Путина объявило движение "Вся Россия", затем от борьбы за должность Президента РФ отказался официальный лидер ОВР Евгений Примаков, а уже в марте 2000 года, выдвинув для сохранения лица ряд малозначимых политических условий, к поддержке Владимира Путина присоединилось и движение "Отечество".
        Владимира Путина поддержал практически весь российский политический спектр: от "Российского общенародного союза" и "Аграрной партии России" до "Союза правых сил". Различия в политических позициях эти партий и движений не мешали их объединению в поддержке Владимира Путина: каждый из заявляющих о его поддержке возлагал на исполняющего обязанности Президента РФ самые разные надежды, причем зачастую прямо противоположные. Если "Российский общенародный союз" и "Аграрная партия России" ждали от кандидата "партии власти" переориентации государственной политики в усилении "державности" и патернализма, то "Союз правых сил", соглашаясь с необходимостью "наведения порядка", трактовал его совсем в другом духе - как укрепление не военно-феодальной, а вполне буржуазной, даже либеральной государственной машины.
        С этой точки зрения, весьма интересна ситуация, сложившаяся накануне президентских выборов в "Союзе правых сил". СПС обладает многими признаками буржуазной партии, что позволяет рассматривать его как прообраз таковой, но именно как прообраз, и не более. В социальном плане он представляет собой союз буржуазной интеллигенции и интеллигентной буржуазии, а это подразумевает некоторую эклектичность и неустойчивость его социальной и электоральной базы. В "Союзе правых сил" есть и собственно буржуазное крыло, персонифицированное в первую очередь Анатолием Чубайсом и отчасти Сергеем Кириенко, есть и типичная буржуазно-интеллигентская партия - "Демократический выбор России", но есть и чисто интеллигентские объединения, созданные в большинстве своем еще в самом начале развития российской многопартийности и уже давно никого, кроме самих себя, не представляющие. К последним объединениям можно отнести: партию и движение "Демократическая Россия", "Крестьянскую партию России", организацию "Свободные демократы России", "Партию экономической свободы" и некоторые другие. В СПС есть и просто политические "попутчики", о социальной базе которых говорить бессмысленно - ввиду полного ее отсутствия. Эти "попутчики" были в свое время приведены в СПС "Голосом России" Константина Титова: "Юристы за права и достойную жизнь человека" и "Социально-федералистская партия России".
        В вопросе о поддержке Владимира Путина различные позиции заняли именно буржуазная и интеллигентская части "Союза правых сил". Это было обусловлено в первую очередь настроениями соответствующих электоральных групп: если предпринимателям преемник Бориса Ельцина изначально был симпатичен уже хотя бы своей предсказуемостью и обещаниями навести порядок, то интеллигенция сразу же невзлюбила его как за "чекистское прошлое", так и за готовность к применению жестких методов наведения этого порядка. Неудивительно поэтому, что Анатолий Чубайс и Сергей Кириенко с самого начала не скрывали своих намерений поддерживать только Владимира Путина и никого другого, "Демократический выбор России" заявил о поддержке Владимира Путина после долгих колебаний и к тому же буквально в последний момент (22 марта), а маргинальные интеллигентские объединения типа "Демократической России", "Крестьянской партию России", организации "Свободные демократы России" и "Российской партии социальной демократии" выступили категорически против кандидатуры Владимира Путина.
        Реальный же баланс влияний в руководстве "Союза правых сил" никогда не определялся количественными параметрами. В Политсовете СПС, насчитывавшем 24 члена, большинство принадлежало представителям маргинальных интеллигентских объединений, однако на деле все решал гораздо более узкий по своему составу Координационный совет из 6 человек, где безусловным преимуществом пользовалось именно буржуазное крыло СПС. Если Координационный совет и не высказался сразу и однозначно в пользу Владимира Путина, то, по-видимо, исключительно в силу нежелания большинства его членов вступать в конфликт с Константином Титовым и его сторонниками накануне преобразования СПС в общественно-политическое движение. Кроме того, свою роль, судя по всему, сыграло и стремление окончательно перетянуть на свою сторону Егора Гайдара - лидера крупнейшей в СПС организации, которая никак не могла определиться с предпочтениями на президентских выборах. Менее чем за две недели до дня голосования, 14 марта, поддержка кандидатуры Владимира Путина, была выражена открыто, хотя ее и трудно было назвать безусловной: за это проголосовали два члена Координационного совета (Анатолий Чубайс и Сергей Кириенко) при одном "против" (Константин Титов) и трех воздержавшихся (Егор Гайдар, Борис Немцов и Ирина Хакамада). Когда же значительная часть коллективных членов СПС выступила с протестом, заявив, что подобные решения может принимать только Политсовет, то заседание этого органа было созвано - но только для того, чтобы объявить о его роспуске. На том же заседании Координационному совету были приданы функции оргкомитета по созданию на базе "Союза правых сил" нового общественно-политического движения. Таким образом, решение о поддержке кандидатуры Владимира Путина - несомненный признак того, что СПС из организации буржуазно-интеллигентской эволюционирует в собственно буржуазную, хотя этот процесс не просто далек от завершения, но еще только-только начался.
        Анализ распределения голосов избирателей по результатам состоявшихся 26 марта 2000 года досрочных президентских выборов показывает, что Владимиру Путину, вопреки распространенным ожиданиям, практически не удалось привлечь в свою поддержку представителей коммунистического электората: Геннадий Зюганов получил на 5% больше голосов, чем в декабре 1999 года проголосовало за список КПРФ (29,28% к 24,29%). Результаты этих выборов еще раз подтвердили, что электорат Григория Явлинского (5,82%) давно превратился в отдельную социальную группу со своими традициями, интересы которой мало меняются при переменах в жизни страны. Эти выборы показали, что Владимир Жириновский (2,7%), несмотря на титанические усилия по сохранению своих избирателей, их неуклонно теряет и, не исключено, что к следующим президентским выборам уже вынужден будет закончить свою политическую карьеру. Вновь подтвердилось, что Аман Тулеев (3,01%) весьма популярен в возглавляемой им области - во всяком случае больше, чем Константин Титов (1,49%) в своей. Кемеровский губернатор получил в своем регионе более половины голосов, в то время как самарский в своем занял только третье место. При этом Константину Титову его статус губернатора принес, пожалуй, больше голосов, нежели разнообразные альянсы с маргинальными интеллигентскими образованиями. Президентские выборы 2000 года показали также, что подавляющее большинство кандидатов на них, как и на предыдущих являются политическими аутсайдерами, не имеющими ни поддержки со стороны сколько-нибудь широких социальных слоев, ни шансов когда-нибудь эту поддержку приобрести.
        Победа Владимира Путина уже в первом туре выборов с 52,77% голосов завершила очередной этап российской истории. Можно считать, что 26 марта 2000 года завершилась Великая Российская революция, начавшаяся в ходе перестройки в конце 80-х годов двадцатого века. Эта революция, как и всякая другая, прошла целый ряд этапов, как весьма бурных, так и относительно спокойных. В ходе этой революции был период зарождения новых политических институтов в недрах старого общества, развитие которых привело к крушению советского строя (конец 80-х - август 1991 года). Был период борьбы за выбор пути становления российской государственности, завершившаяся принятием Конституции РФ 1993 года. Был и период, когда наследники старой элиты при бездействии, а иногда и благоволении остальныхполитиков предпринимали попытки изменить новые государственные устои с целью добиться хотя бы частичной отмены "революционных завоеваний". Итоги последних президентских выборов окончательно подвели черту под попытками такого рода. Отныне не стоит ожидать ни пересмотра итогов приватизации, ни ограничения частной инициативы, ни покушений на "священный" статус частной собственности, ни изменения Конституции РФ в части, касающейся функционирования механизма власти.
        Это не значит, что каждая ветвь власти сохранит принадлежащий ей объем полномочий раз и навсегда. Если изменится расстановка социальных сил, то изменится и политическая структура российского парламента, и будут постепенно перераспределяться полномочия между исполнительной и законодательной властью. Этот процесс, скорее всего, будет протекать в рамках действующей Конституции РФ. Жалобы некоторых политиков на юридическое всевластие Президента РФ - это, по большому счету, следствие недопонимания того, что никакие правовые нормы не способны изменить существующей в обществе расстановки сил. В Великобритании премьер-министра по-прежнему официально назначает монарх, реально же правительство формируется парламентским большинством. В России же исполнительная власть может без последствий для себя игнорировать требования законодателей о передаче им части полномочий только потому, что эти требования исходят от представителей широких слоев иждивенцев и люмпеноидного чиновничества, желающих перераспределять чужие деньги и при этом ничем и ни за что не отвечать. Иных способов воздействия на Президента и правительство РФ у таких иждивенцев и таких чиновников никогда не было и не будет. Куда сложнее будет действовать исполнительной власти, если она попытается проигнорировать те же самые требования, если их выдвинут представители буржуазии, распределяющие не чужие, а свои деньги и потому желающие иметь гарантии того, что эти деньги пойдут туда, куда договорились, а не осядут в чьих-то карманах.
        Однако это уже является задачей будущего развития российской государственности. Великая Российская революция 90-х годов ХХ века создала новые государственные институты, и эту юридическую форму предстоит заполнить адекватным социальным содержанием. И решить эту задачу в состоянии только общество в целом при поддержке государством процесса формирования конкурентной среды в российской политике. Для этого сначала общество должно структурироваться и самоорганизоваться, т.е. стать гражданским обществом, способным формировать и отстаивать свои интересы, неизбежно отличающиеся от интересов государства. Хотя ни перспективы, тем более ближайшие, построения гражданского общества, ни перспективы формирования конкурентной среды в политике после президентских выборов 2000 года в России пока не ясны.